Величайшее открытие

Невозможно не согласиться с Сьюзен Блэкмор: открытие Чарльзом Дарвином естественного отбора — величайшее открытие, способное объяснить эволюцию во вселенной. Но при попытке посмотреть через призму этого открытия на развитие человечества мы сталкиваемся с кажущимся несоответствием. Еще в младшей школе нам рассказали, что Архимеда убил римский воин, вероятно совершенно неспособный понять, чем занят был ученый муж А меня даже в детстве поражал рассказ о том, что греки-рабы были куда образованнее своих хозяев. Где же тут естественный отбор?

Секрет псевдопарадокса несложен. Достаточно вспомнить название работы Дарвина: «Происхождение видов». Не особей, ВИДОВ! Естественный отбор формирует не отдельные экземпляры, а их виды. Однако, на первый взгляд не все так хорошо и с видовым отбором у «Голых обезьян» (так довольно справедливо выделяет наш вид из числа других приматов Десмонд Моррис — автор одноименной популярной книги). В чем состоят видовые отличия? Попытки применить привычные в биологии подходы легко могут привести нас к расизму или евгенике. Но в том-то и дело, что человека отличает наличие не только генетического механизма репликации, отвечающего за наследование у всех живых существ, но еще и культурного (информационного) механизма репликации (подробнее об этом рассказывала Сьюзен — недаром же со ссылки на ее лекцию началась эта заметка. Почитать об этом можно также у Дмитрия Шабанова в посте «Эволюция эволюции»).

Коль скоро есть другой, отличный от генетического, механизм репликации, то и точку зрения на видообразование нужно выбирать, не забывая об этом механизме. Как только мы начнем анализировать культурную репликацию, тотчас же станет понятно, что именно культура, формирующая социальную общность, определяет границы вида+ (буду, следом за Шабановым использовать обозначение «сущность+» для расширения границ сущности; в частности, «вид+» для понятия вида, определяемого не только геномом, но и культурой). Именно среди видов+ и происходит естественный отбор. Это очень точно еще в прошлом веке) было подмечено Фридрихом Хайеком. Процитирую его знаменитое интервью: «я часто привожу в пример «естественный отбор» среди религий: те религии, что проповедовали правильную мораль, не только сохранились, но и обеспечили развитие исповедующих их групп. Наши предки создали для нас более эффективные моральные принципы не благодаря своему интеллекту; иногда, желая эпатировать людей, я говорю, что они были, по сути, «подопытными кроликами» и путем «эксперимента на себе» выработали нужные принципы, которые затем передали нам. Речь идет не о том, что они превосходили других в интеллектуальном плане. Просто получилось так, что они случайно нащупали правильный путь, а дальше их успехи развивались в геометрической прогрессии, что и позволило им вытеснить другие группы, придерживавшиеся иных моральных норм». Сегодня религия не является единственным признаком, определяющим формирование социальной общности. Вероятно, правильнее говорить о некотором более широком наборе этических норм, репликация которых определяет поведение вида+. Редко кто из путешественников не отмечал, что поведение особей, принадлежащих к очевидно различным видам+, вполне дифференцируемо: в Германии, например, никому не придет в голову перебегать дорогу на красный свет, а замечание классика нашей сатиры: «даже в трамваях разговаривают шепотом»,— однозначно характеризовало региональную общность. О том, что это именно культурная репликация, говорит тот факт, что дети, выросшие в соответствующей среде, вне зависимости от их биологического происхождения, как правило, соответствуют ей, а даже взрослые индивидуумы, вырванные из привычной среды, со временем теряют эти особенности. Скорее всего, рассматривая именно с такой позиции конкуренцию видов+, мы сможем объяснить целый ряд успехов или поражений отдельных социумов. Но это предмет, требующий отдельного разговора